Она потянула Бена вниз, на шелковое одеяло с вышитыми на нем инициалами – золотом горели на солнце переплетенные друг с другом буквы «А», «Ф» и «О».

Бен протянул руку, поправил выбившийся на розовую щечку Одри локон.

– Прекрасно. Спасибо тебе за это. Но…

– Я знаю, – вздохнула она. – Здесь нет пирожных с кремом. Вспомнила об этом, только когда ты рассказал мне про них. Прости-прости-прости! Но тут есть другие пирожные, семнадцать разных видов! – Она взяла из хрустальной вазы пирожное в форме лебедя с шоколадными крыльями. – Вот это, наверное, очень сладкое, как ты думаешь? – проворковала Одри, протягивая лебедя Бену.

Только и может, что ворковать над пирожными. Бен оттолкнул от себя лебедя и сказал, печально покачав головой:

– Тебе никогда не приходило в голову, что есть другая жизнь, не такая, как у нас с тобой?

– Разве может быть жизнь лучше, чем у нас? – спросила Одри и даже слегка нахмурилась, что случалось с ней чрезвычайно редко. – А если нет, зачем об этом думать? Не понимаю, о чем ты.

– Сам еще толком не знаю, но скажи, разве тебе не интересно было бы повидать другие места, других людей? Поездить по миру? Да хоть по собственному королевству для начала.

Одри слизнула с пальчиков шоколад – даже это она умела делать с невероятным изяществом. «Интересно, она сама знает об этом? – подумал Бен. – Наверняка знает».

– Повидать свое королевство… Надеюсь, ты не тот ужасный остров имел в виду? – вздохнула Одри.

– Может быть, почему нет, – пожал плечами Бен. – Ты никогда не думала о нем? Не представляла себе, как это ужасно – жить запертым в тесном пространстве? Под куполом?

И тут Бен впервые увидел, как его Одри изменилась в лице. Нет, она не просто надулась – свои губки все принцессы то и дело надувают. Нет, она была действительно раздражена – пускай не слишком сильно, но все же!

– Знаешь, дорогой, этим людям нужно было вначале думать, прежде чем становиться злодеями. Разве они не знали, чем все это для них закончится? Совершил злодейство – получи вечное наказание за него.

А вот теперь Бену стало интересно. Он еще никогда не видел Одри такой и на секунду подумал, что сейчас она нравится ему больше, чем прежде. По крайней мере, с такой Одри можно вести нормальный диалог.

– Согласись, что вечность – это довольно долго, – покачал головой Бен. – Они пленники, Одри. Мы здесь, в Аурадоне, можем поехать куда угодно и когда угодно. Они не могут.

– Ой, ты мне напомнил, – лучезарно улыбнулась Одри. – Я обещала Азизе и Лонни, что мы их навестим сегодня. Машина домчит нас к ним за час. – Она наклонилась вперед, взяла Бена за подбородок. – Нам пора сменить тему разговора, дорогой. Как ты только что сам сказал, в нашем распоряжении целый мир.

Но Бен временами становился очень упрямым.

– Не пытайся увести разговор в сторону, Одри. Продолжим. Скажи, ты вообще никогда о них не думаешь?

– О ком, о злодеях?

– Да.

Одри села, выпрямив спину, и, покачав головой, ответила:

– Нет. Мы избавились от них, и хорошо. Мама говорит, что одна из тех злодеек пыталась отправить ее в сон на целых сто лет! И это после того, как мама все детство провела в лесной избушке под присмотром фей. Моя мама! Моя собственная мама! А потом та жуткая злодейка превратилась в дракона и пыталась убить папу.

Одри дрожала. Наверняка она не раз и не два слышала это семейное предание, догадался Бен, но до сегодняшнего дня ни разу не упоминала о нем.

Нет, он не упрекал Одри за то, что она не хотела говорить об этом, и потому, взяв принцессу за руку, мягко сказал ей:

– Ту злодейку зовут Малефисента. – Бен любил и хорошо знал сказочную историю. Он просил свою мать рассказывать ему старые сказки еще тогда, когда сам не научился читать. – Она была Повелительницей Тьмы и самой злой волшебницей, каких когда-либо знал наш мир.

– Не произноси вслух ее имя, – еще сильнее нахмурилась Одри. Она была так расстроена, что не произнесла эти слова, а скорее прошипела. – Она может услышать тебя – и проклянет! Она забирает всё и всех, кого любят в моей семье.

Теперь настала очередь Бена улыбнуться.

– Этого не случится, – сказал он, наклоняясь вперед. – Защитный купол навсегда запер их на острове. А теперь скажи-ка лучше, кого именно любят в вашей семье?

Одри улыбнулась в ответ. Один взмах ресниц, и бушевавшая в ее глазах гроза бесследно исчезла.

– В моей семье любят всех, кто добр, ласков и заслуживает нашей любви, ваше высочество. – Она изящно и плавно подняла вверх свою ручку, и Бен учтиво ее поцеловал.

«Мне нужно мягче и деликатнее вести себя с ней, – подумал Бен. – Ее семье пришлось пройти через такие испытания!»

– Потанцуйте со мной, милый принц, – попросила Одри.

Бен встал и с поклоном ответил:

– Буду счастлив доставить вам это маленькое удовольствие, прекрасная леди.

Он знал, что Одри обожает танцевать в лесу.

Бен держал ее в своих руках. Она была прелестна. Само совершенство. Очаровательная принцесса, которая влюблена в него. А он влюблен в нее… ох, а влюблен ли?

Кружась в танце, Одри тихонько напевала:

– Я рядом с тобой, ты рядом со мной, и мы идем, как в сказочном сне…

Это была их песня, но сейчас она застала Бена врасплох.

Бен с удивлением подумал о том, что совершенно не знает Одри. Какая она на самом деле? Он не знает, что у нее на душе, не знает, что ей снится. А Одри точно так же совершенно не знает его, Бена. Да, они абсолютно ничего не знают друг о друге.

Хуже того, Бен никогда не мечтал об Одри. Честно, ни разу!

Эта песенка… Для Одри она, наверное, про Бена. Но для Бена эта песенка не про Одри.

Нет!

Не про Одри!

И мечтает он совсем о другой девушке.

О девушке с лиловыми волосами и сверкающими в темноте изумрудно-зелеными глазами, с недоверчивой улыбкой на губах.

Кто она? Откуда? Встретится ли он когда-нибудь с этой девушкой?

Бен закрыл глаза и попытался сосредоточиться на мелодии, которую напевала Одри, но не мог прогнать из памяти образ приснившейся ему девушки. Девушки, которую невозможно забыть.

В течение нескольких следующих часов Мэл, Джей и Иви помогали Карлосу закончить утомительное занятие – стирку материнской одежды. Ну, точнее, помогали Карлосу только Джей и Иви, а Мэл «руководила» процессом.

Для женщины, живущей на полупустынном острове в компании бывших злодеев, гардероб у Круэллы был весьма впечатляющим. Так думала Мэл, глядя на отделанные бахромой шарфы и шелковые черные перчатки, ажурные чулки и изящные черные платья, широкие пелерины и пушистые вязаные кардиганы, мягкие плащи и кружевные корсеты. Может быть, Круэлла Де Виль и живет в изгнании, но наряды у нее роскошные.